Проба пера судебного репортажа

[lwr]

Вопросы, замечания, уточнения, конструктивная критика - приветствуются.

«Нехорошее» банкротство

...Что такое вывод активов и с чем его едят при банкротстве — известно многим. Намного реже случаются ситуации, когда кредиторам удаётся склонить Фортуну на свою сторону.

На первый взгляд дело о банкротстве ОАО «Трест Севдревстрой» нельзя было назвать сколь-нибудь примечательным. Накопив долгов на 32 млн.р., из которых только задолженность по заработной плате составляет 7,5 млн.р., а по налогам и сборам - 9 млн.р., руководство предприятия решает объявить о самоликвидации.
Соответствующие документы подаются в Арбитражный суд, который в скором времени признаёт Трест банкротом. Теоретически имущество предприятия — которого по самым скромным меркам накоплено не менее 33 млн.р. - должно было уйти с молотка, а вырученные деньги пойти на погашение долгов — работники получить более полугода ожидаемую зарплату, налоговая — пополнить бюджет государства, пенсионный фонд — выдавать пенсии за счет полученных от Треста взносов...
...но чуда не произошло. Вернее сказать — вообще ничего не произошло. После признания Треста банкротом над предприятием воцаряется тишина. Центральный офис и производственная база приходят в запустение, прежнее руководство скрывается из виду, а конкурсный управляющий общаться с работниками по поводу выплаты заработной платы не спешит.
Но ситуация неожиданно изменяется, когда главный инженер Треста Дубницкий Александр Александрович случайно получает письмо из Соломбальского суда, из которого узнаёт, что Орехов Валентин Григорьевич — прежний генеральный директор Треста, член совета директоров, владелец 30,2% акций предприятия все имущество организации переписал на себя. Не теряя времени, Дубницкий готовит документы в суд...
...спустя полтора месяца в заседании арбитражного суда Орехов рассказывает слезную историю о том, как под давлением областной прокуратуры он отдавал обедневшему Тресту свои кровно заработанные два миллиона, чтобы хоть как-то погасить долги по заработной плате. Отдавал не просто так - за эти деньги Трест в лице исполняющего обязанности генерального директора Федотова Александра Юрьевича и председателя ликвидационной комиссии Лютикова Алексея Витальевича передали ему центрально-заготовительную мастерскую — добротное кирпичное производственное здание площадью полторы тысячи квадратных метров, в помещении которого Трест вёл деятельность тридцать восемь лет.
Обозрев протокол собрания совета директоров, одобрившего сделку, и восемь квитанций к приходным кассовым ордерам судья Трубина Н.Ю., недолго думая, в иске о признании сделки недействительной и возврате мастерской Тресту отказывает. На заключение оценщика о том, что рыночная стоимость мастерской — 6,8 млн.р., она даже не посмотрела.
А спустя месяц другая судья — Сластилина Ю.В. — выносит определение о завершении конкурсного производства, сухо констатировав факты — имущества у Треста нет, погашать долги нечем, здание мастерской — продано, долги по зарплате остались непогашенными — ну и что? На зарплату судьи ведь это никак не влияет.
Однако самое интересное в этой истории здесь только начинается.
Проводимая ОБЭПом проверка даёт первые результаты — найдены и опрошены три бухгалтера Треста. Главный бухгалтер Борисова утверждает, что лично денег ни от кого не принимала, этим занимался кассир. Кассир же Гордеева и ведущий бухгалтер Каплунова однозначно утверждают — денег Орехов в кассу Треста не приносил.
«Мы охотно верим представленным Орехов в суд квитанциям, согласно которым два миллиона в кассу Треста он заплатил». - Дубницкий не скрывает иронии. - «Но в то же время охотно верим бухгалтерам, которые этих двух миллионов в кассе почему-то не заметили. Так же как верим в то, что всё произошедшее — происки нечистой силы, к которой Орехов не имеет ровно никакого отношения».
Собравшись с силами, сторона истца идёт на второй раунд — апелляцию.
От полученных из ОБЭПа документов тройка судей — Писарева, Виноградов, Козлова — впадает в шок и берёт тайм-аут на месяц. Понимая, что всё дело может встать с головы на ноги, от заявления Дубницкого о фальсификации доказательств судьи грубо отмахиваются и решают оное вовсе не рассматривать.
«Это полный беспредел со стороны Четырнадцатого апелляционного арбитражного суда. По Закону и разъяснениям Высшего Арбитражного суда, если истец узнал о фальсификации доказательств после рассмотрения дела в первой инстанции и заявил об этом во второй — такое заявление должны рассмотреть и дать оценку выявленным фактам. Сложно объяснить произошедшее иначе как нежеланием судей разбираться в деле». - разъяснил юрист — представитель Дубницкого.
Однако работники на этом не останавливаются и подают кассационную жалобу — в Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа. Которому результаты рассмотрения дела приходятся не по душе — решение об отказе в удовлетворении требований Дубницкого отменяют.
Теперь первой инстанции — Арбитражному суду Архангельской области — предстоит рассмотреть дело с самого начала, при этом игнорировать доказательства стороны истца кассация запретила.
«Так уж случилось, что эту войну за имущество Треста мы ведём не ради себя лично, а ради всех, кому Трест задолжал немалые суммы» - рассказала нам представитель инициативной группы Дубницкая Надежда Васильевна. - «Вопрос ведь не только в том, получат ли работники столь ожидаемую зарплату. Вопрос в том, может ли государство защитить себя и своих граждан от современных Остапов Бендеров или проявит некомпетентность и безразличие. К сожалению, второе встречается гораздо чаще. Остаётся надеяться, что суд поймёт, как грубо и примитивно его водят за нос. К тому же история мастерской — далеко не единственный эпизод бурной деятельности Орехова в преддверии банкротства, скрытой под маской тихого-тихого омута».

Сергей Щукин

P.S. Настоящая статья написана по материалам дел № А05-2421/2011 и А05-9496/2011, материалы которых можно просмотреть на сайте www.kad.arbitr.ru